Nauka-news | Новости науки

07.07.2017

Вестник Томского государственного университета. 2017. № 415. С. 193-199. DOI: 10.17223/15617793/415/27 | УДК 349.6

В.Г. Мельникова, Е.М. Суранова

О ФОРМАХ И ПОРЯДКЕ ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЕ

   Рассматриваются особенности натуральной и денежной форм возмещения вреда окружающей среде, судебная практика. Делается вывод о необходимости обеспечения надлежащего контроля за ходом и качеством проводимых восстановительных работ (для натуральной формы), а также установления императивной нормы о целевом использовании взысканных денежных средств на мероприятия по восстановлению нарушенного природного баланса (для денежной формы). Выбор конкретной формы должен обусловливаться исключительно анализом конкретных обстоятельств по делу. Ключевые слова: окружающая среда; экологический вред; убытки; возмещение вреда; иск.

Совершенствование механизма возмещения вреда, причиненного окружающей среде, безусловно, относится к числу первоочередных задач в сфере обеспечения экологической безопасности страны. В этой связи немалую теоретическую и практическую значимость имеет вопрос о форме возмещения экологического ущерба - денежной или натуральной.

Закон об охране окружающей среды содержит два правила определения размера возмещения вреда окружающей среде - приоритет отдается таксам и методикам (п. 3 ст. 77) или фактическим затратам на восстановление нарушенного состояния окружающей среды (ч. 2 ст. 78) [1]. По мнению Пленума Верховного Суда, размер возмещения вреда окружающей среде в денежном исчислении определяется в соответствии с подлежащими обязательному применению таксами или методиками исчисления размера вреда, утвержденными органами исполнительной власти, осуществляющими государственное управление в области охраны окружающей среды. В случае их отсутствия размер вреда определяется исходя из фактических затрат на восстановление нарушенного состояния окружающей среды с учетом понесенных убытков, в том числе упущенной выгоды [2. П. 37].

При выборе денежной формы компенсации экологического вреда определенную сложность представляют собой правильный выбор методик или такс при отсутствии какой-либо их систематизации, а также необходимость строгого соблюдения устанавливаемых ими процедур. К примеру, суды указывают на такие нарушения, как отбор проб опасными способами [3], составление протокола о лесонарушении в одностороннем порядке [4], отсутствие указаний на точную площадь загрязнения акватории водного объекта, непроведение инструментальных замеров [5], то, что не указаны породы срубленных деревьев и диаметр их стволов [6] и т.д.

Особое внимание также следует уделить доказыванию обстоятельств, обосновывающих размер взыскиваемых денежных средств [7. С. 95]. Хотя, как представляется, в силу последних изменений в гражданском законодательстве число отказов судебными органами в удовлетворении исков о возмещении экологического вреда в виду недоказанности размера причиненных убытков уменьшится. Так, в соответствии со ст. 393 Гражданского кодекса Российской Федерации размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Однако суд не может отказать в удовлетворении требования кредитора о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, например по договору аренды лесного участка, только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства [8]. Кроме того, толкование указанного положения, данное в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 25 от 23 июня 2015 г. «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», распространило его действие и на случаи внедоговорного причинения вреда. Так, в п. 12 Постановления указано, что по смыслу п. 1 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. Вместе с тем определение размера убытков в такой ситуации будет представлять для судов довольно сложную задачу.

Нельзя не отметить, что существующий подход к определению размера экологического вреда имеет ряд недостатков, к которым, в частности, можно отнести отсутствие полного перечня основных параметров оценки вреда, что не позволяет учесть косвенный экологический вред [9], а также неполный учет способности окружающей среды к самовосстановлению [10]. В связи с этим представляется необходимым совершенствование механизма определения размера вреда окружающей среде.

Так, проблему, связанную с отсутствием некоторых методик расчета объема вреда, что нередко становится основанием для необоснованного отказа в удовлетворении исковых требований, С.В. Архипкин предлагает решать путем разработки методик расчета возмещения вреда по всем компонентам окружающей среды [11. С. 56], а правоприменитель на уровне регионов, в свою очередь, уже принимает меры по реализации данного предложения и утверждает свои методики [12]. Вместе с тем следует иметь в виду, что на сегодняшний день в большинстве случаев методики и таксы, утвержденные органами государственной власти субъектов Федерации или органами местного самоуправления, признаются не подлежащими применению в связи с их принятием за пределами компетенции данных ведомств, в том числе в случае отсутствия соответствующих методик или такс на федеральном уровне. Так, решением Верховного Суда Российской Федерации признана недействующей Методика расчета вреда, причиненного в результате загрязнения атмосферного воздуха, утвержденная Постановлением коллегии Администрации Кемеровской области от 26 апреля 2007 г. № 105 [13].

Некоторые авторы, учитывая названные недостатки, напротив, считают более рациональным использовать принципиально новые подходы, а не совершенствовать уже имеющиеся.

Например, В.Н. Гузенко обосновывает необходимость имущественной оценки всех природных ресурсов России, поскольку это «позволит установить единые величины компенсационных платежей, взыскиваемых за вред, причиненный в процессе хозяйственной деятельности» [14. С. 7]. Представляется, что практическая реализация данного предложения в масштабах всей страны потребует несоразмерно больших финансовых затрат, однако проведение в отдельных субъектах Федерации такой оценки в рамках социально-правового эксперимента представляется возможным.

Другая форма возмещения экологического вреда -натуральная - предполагает возложение на ответчика обязанности по восстановлению нарушенного состояния окружающей среды за счет его средств согласно проекту рекультивационных или иных восстановительных работ.

Однако нужно иметь в виду, что согласно преобладающему подходу в правоприменительной практике само по себе отсутствие индивидуального проекта восстановительных работ не является основанием для отказа в удовлетворении исковых требований о возмещении экологического вреда в натуральной форме, поскольку работы могут быть начаты и проведены в соответствии с типовым проектом при соблюдении некоторых условий. Так, суд указал, что работы по рекультивации загрязненного участка могут быть проведены в соответствии с типовым проектом, если такой проект: 1) является нормативным актом, обязательным для исполнения; 2) содержит мероприятия по рекультивации; 3) предписывает установить сроки исполнения этих мероприятий с учетом степени загрязнения грунта [15].

Рассматривая основные особенности существующих форм возмещения вреда, причиненного окружающей среде, нельзя оставить без внимания вопрос об их соотношении, или иначе - о приоритете денежной или натуральной формы.

Действующим законодательством не установлен приоритет той или иной формы возмещения экологического ущерба [16], а анализ законодательства и судебной практики позволяет сделать вывод о том, что фактически в настоящее время выбор способа возмещения вреда принадлежит истцу [17].

Тем не менее нельзя утверждать, что выбор формы возмещения вреда полностью зависит от усмотрения контролирующего органа или прокурора, обращающихся в суд с иском, поскольку способ защиты должен соответствовать допущенным нарушениям. Должны быть оценены и приняты во внимание объективная возможность восстановления окружающей среды, возможность устранения допущенных нарушений и проведения необходимых работ в течение разумного срока [1], сложность предстоящих приро-довосстановительных мероприятий, а также уже принятые ответчиком меры по восстановлению природного баланса.

Примечательно, что последнее обстоятельство нередко становится причиной отказа в удовлетворении заявленных требований. К примеру, прокурор Республики Башкортостан обратился в суд с иском к акционерному обществу о возмещении вреда, причиненного земельному участку в результате утечки нефти из нефтепровода. Решением суда первой инстанции иск был удовлетворен, однако суд апелляционной инстанции это решение отменил и отказал в иске со ссылкой на то, что ответчиком фактически проводятся работы по устранению причиненного ущерба. Суд кассационной инстанции оставил решение апелляции в силе [18].

Вместе с тем в отношении отдельных компонентов природной среды на сегодняшний день складывается противоположный подход - принятые ответчиком меры не принимаются во внимание.

Так, Управление Россельхознадзора обратилось к обществу с ограниченной ответственностью «Б.» с иском о возмещении вреда, причиненного окружающей среде нарушением земельного законодательства (самовольное снятие и перемещение верхнего слоя почвы), в сумме 2 800 000 руб., а также об обязании ответчика восстановить нарушенное состояние природы путем рекультивации участка. Решением суда первой инстанции требование было удовлетворено лишь в части возложения на ответчика обязанности провести рекультивацию. Апелляционный суд и суд округа оставили это решение без изменения, указав, что требование в части взыскания 2 800 000 руб. не обоснованно, поскольку ответчик выполнил обязанность по возмещению вреда окружающей среде путем осуществления за свой счет работ по рекультивации, т.е. в натуральной форме. В свою очередь, Верховный Суд Российской Федерации отменил решения нижестоящих судов и, удовлетворяя иск в полном объеме, указал, что «действия ответчика по рекультивации были направлены исключительно на восстановление вреда земельному участку как объекту гражданских прав, но не как объекту окружающей среды. В свою очередь, возмещение вреда природе предполагает учет не только затрат на восстановление нарушенной природной среды, но и экологические потери, которые являются невосполнимыми или трудновосполнимыми» [19].

Позже Конституционный Суд, проверяя на предмет соответствия Конституции Российской Федерации ст. 99 и 100 Лесного Кодекса Российской Федерации [20], указал на допустимость аналогичного подхода и в отношении леса (интересно заметить, что проверяемые нормы были признаны неконституционными лишь в той части, в какой они - в силу неопределенности правового содержания - порождали их неоднозначное истолкование и применение, при этом на период до внесения соответствующих изменений в законодательство затраты ответчика на ликвидацию допущенного экологического нарушения предложено учитывать лишь при определенных условиях). Представляет интерес дальнейшее развитие судебной практики по этому вопросу, учитывая, что с 1 марта 2017 г. учет затрат по устранению экологического вреда, понесенных лицом, причинившим соответствующий вред, обязателен в силу законодательного указания [21].

Таким образом, сформулировать универсальный, однозначный вывод о приоритете натуральной или денежной формы возмещения экологического вреда невозможно, поскольку в каждом конкретном случае должен быть принят во внимание целый ряд обстоятельств. Так, с одной стороны, традиционный для эколого-правовой литературы тезис о приоритете натуральной формы (такая же идея отражена, например, в законопроекте, подготовленном Министерством экономического развития России [22]) вызван, по всей видимости, неэффективным использованием со стороны государства тех средств, которые были взысканы с ответчика. Ряд авторов приводят и другие аргументы в пользу выбора в качестве приоритетной натуральной формы возмещения вреда, в частности, что стоимость восстановительных мер может значительно превышать размер вреда, исчисленный с применением такс и методик [10], возможность занижения органами надзора размера причиненного природным объектам вреда [23], в частности с целью снять с себя бремя доказывания некоторых юридически значимых обстоятельств по делу.

При этом один из распространенных аргументов в пользу приоритета денежной формы, согласно которому натуральная форма восполнения причиненного вреда предполагает более длительный период восстановления различных компонентов окружающей среды [24], представляется спорным постольку, поскольку длительность восстановления природного баланса обусловлена не выбранной формой возмещения вреда, а естественными свойствами природы.

При этом важно иметь в виду, что какая бы форма возмещения вреда с учетом конкретных обстоятельств по делу не была бы выбрана, главное заключается в том, чтобы этот выбор соответствовал основной цели имущественной ответственности в сфере охраны окружающей среды - обеспечение как можно более полного восстановления состояния окружающей среды, максимально приближенного к существовавшему до нарушения, в наиболее короткие сроки и при минимальных издержках.

Так, для эффективного функционирования института возмещения вреда при использовании натуральной формы необходимо обеспечить осуществление надлежащего контроля (надзора) за ходом и качеством проводимых ответчиком или привлеченными им лицами восстановительных работ. В целом, не давая оценку отдельным законодательным положениям, следует отметить, что такой контроль (надзор) предусмотрен действующим законодательством и осуществляется на практике.

В свою очередь, при выборе денежной формы реализация указанной выше цели может быть достигнута лишь при условии строго целевого использования взысканных денежных средств на мероприятия по восстановлению нарушенного природного баланса. А в этой сфере существует серьезный пробел в законодательстве. Отсутствие соответствующего законодательного регулирования препятствует установлению практики стабильного и полного финансирования природо-восстановительных и природоохранных мероприятий. Это приводит к утрате компенсационной функции института возмещения вреда при использовании денежной формы, так как органы контроля и надзора в природоохранной сфере не имеют соответствующих полномочий и действенных рычагов влияния при принятии решений о направлениях расходования взысканных денежных средств. Так, например, в прокуратурах районного звена распространена практика направления распорядителям бюджетных средств информационных писем с рекомендациями о направлении сумм, полученных по искам о возмещении вреда окружающей среде, на финансирование природоохранных мероприятий. Безусловно, назвать такую практику эффективной нельзя, поскольку соответствующие письма не обязательны для исполнения их адресатами.

При таком положении дел нельзя не согласиться с тем, что само по себе удовлетворение судом исковых требований о взыскании денежных средств и дальнейшее исполнение судебного акта не являются окончательными критериями эффективности применения ответственности в экологической сфере [25].

Следовательно, представляется необходимым закрепление в Федеральном законе «Об охране окружающей среды» императивного законодательного требования о целевом использовании взысканных денежных средств по искам о возмещении вреда окружающей среде. Инструментом практической реализации данного предложения может стать внесение соответствующих изменений в бюджетный процесс либо формирование механизма аккумулирования средств для их целевого расходования в виде экологического фонда (однако, с учетом имеющегося у нашей страны негативного опыта [26], первый вариант представляется более предпочтительным).

Вместе с тем, имея в виду безусловную близость институтов гражданско-правовой ответственности и имущественной ответственности в сфере охраны окружающей среды, остается актуальным вопрос о правовой природе последней. Основанием для наделения органов государственной власти, органов местного самоуправления и бюджетов соответствующих уровней предъявлять иски о возмещении вреда окружающей среде и получать соответствующее возмещение является публично-правовая природа ответственности за причинение вреда окружающей среде. Как отмечает М. М. Бринчук, «интерес к сохранению благоприятной окружающей среды относится к публичным интересам, подлежащим приоритетной правовой защите. Нарушение этого публичного интереса не может быть предметом и основанием гражданской ответственности» [27. С. 17]. Данный вывод соответствует положениям действующего законодательства. Так, в нормативных правовых актах земля, водные объекты, недра, животный мир рассматриваются как важнейшие компоненты окружающей среды, с одной стороны, и как объекты права собственности или объекты иных, носящих имущественный характер, субъективных гражданских прав - с другой. Такой подход предполагает признание наряду с публичным интересом и личным неимущественным правом каждого на благоприятную окружающую среду, имущественных прав на природный объект за его собственником или иным правообладателем.

Следовательно, в случае причинения вреда природному объекту одновременно затрагиваются права и интересы нескольких субъектов: общества в целом; тех лиц, чье право на благоприятную окружающую среду было нарушено; обладателей имущественных прав на природный объект. Это, в свою очередь, позволяет установить, кто должен являться выгодоприобретателем по иску в конкретном деле.

Однако указанный подход не всегда реализуется. Так, Конституционный Суд Российской Федерации указал: «Зачастую вред, причиненный окружающей среде, трудновосполним или невосполним вовсе... Поэтому денежные средства в возмещение вреда, причиненного лесам, государство как публичный собственник вправе направлять не на восстановление конкретного участка леса, а в бюджет в качестве компенсации за причинение вреда его имуществу» [20]. Конституционный Суд Российской Федерации, в отсутствие законодательного положения о строго целевом использовании взысканных денежных средств по искам экологической направленности, фактически рассматривает лес не столько как природный объект, а скорее как объект права собственности.

Суды и арбитражные суды также допускают подобное толкование рассматриваемой ответственности. Например, в соответствии с бюджетным законодательством (ч. 2 п. 6 ст. 46 БК РФ) с 1 января 2008 г. суммы по искам о возмещении вреда, причиненного окружающей среде, подлежат зачислению в бюджеты муниципальных районов или городских округов по месту причинения вреда по нормативу 100%, т.е. по месту проживания тех лиц, право на благоприятную окружающую среду которых было непосредственно нарушено. Однако на сегодняшний день распространена практика взыскания соответствующих сумм либо в пользу Российской Федерации или регионов, если указанные публично-правовые образования являются собственниками природного объекта, либо в пользу так называемого процессуального истца.

Так, Служба по контролю и надзору в сфере охраны окружающей среды Ханты-Мансийского автономного округа - Югры обратилась в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «РН-Юганскнефтегаз» о взыскании вреда, причиненного лесам в результате разлития нефти, в размере 3 144 960 руб. в доход федерального бюджета. Решением арбитражного суда от 18 сентября 2015 г. исковые требования удовлетворены в полном объеме. Арбитражный апелляционный суд оставил данное решение без изменения [28]. Подобные решения, принятые по искам прокуроров и контрольных ведомств, имеют место по отношению к таким природным объектам, как недра (Самарская область [29]), водные объекты и водные биологические ресурсы (Астраханская и Сахалинская области [30]), животный мир (Брянская область [31]), лес (Хабаровский край [32]) и т.п.

Кроме того, при рассмотрении таких споров, как правило, не принимается во внимание тот вред, который был причинен частному лицу - правообладателю природного объекта [33]. За такими лицами, в частности, за редким исключением, не признается право требовать возмещения причиненного им в результате экологического правонарушения вреда, особенно если подобные требования были заявлены ими уже после

вынесения решения о возмещении вреда, причиненного этому же природному объекту, по требованию контролирующего или надзорного органа. Вместе с тем взыскание убытков в пользу публично-правового образования не освобождает природопользователя от необходимости выполнения восстановительных мероприятий, которые он, при таком положении дел, фактически должен осуществить за свой счет.

Для решения указанных проблем следует теоретически разработать и распространить закрепленный законодателем принцип многоаспектности значения природных объектов на сферу ответственности за причиненный им вред, и, таким образом, провести разграничение между гражданско-правовой и экологической ответственностью как самостоятельными видами.

При этом, как представляется, о самостоятельном характере последней свидетельствует, в частности, недопустимость прямого или завуалированного прощения долга ответчику в виде занижения природоохранными органами размера вреда, причиненного окружающей среде. Таким образом, особый, публично-правовой характер имущественной ответственности в сфере экологии обусловливают возможность обременения истца по искам о возмещении экологического ущерба обязанностью использовать полученные денежные средства строго на природовосстановительные мероприятия.

Так, при обращении в суд с иском о возмещении вреда, причиненного окружающей среде, прокурор, контролирующий орган или иное лицо осуществляют защиту публичного интереса - интереса общества в сохранении и восстановлении нормального состояния окружающей среды. Полученные по таким искам суммы должны иметь строго целевой характер, поскольку установленный публично-правовой интерес исключает действие иных мотивов. Иными словами, денежные средства должны быть направлены на восстановление конкретного природного объекта, а при невозможности или затруднительности этого - использоваться для иных экологических целей, напрямую связанных с тем публичным интересом, на защиту которого иск был направлен.

К сожалению, на сегодняшний день законодатель, по всей видимости, рассматривает требования о возмещении вреда окружающей среде в качестве сугубо гражданско-правовых и распространяет на соответствующие отношения принципы частного права. В связи с этим положение федерального закона «Об охране окружающей среды» об учете упущенной выгоды при определении размера вреда, причиненного окружающей среде, вызывает вопросы. Ведь говорить об упущенной выгоде можно лишь в рамках гражданско-правовой ответственности (например, собственник земельного участка не получил арендной платы за время выполнения рекуль-тивационных работ), но не экологической. В свою очередь, упущенной выгоды в эколого-правовом аспекте, как представляется, не существует, даже так называемый косвенный экологический ущерб, ущерб от потери прироста или снижения почвозащитных свойств леса все же следует относить к реальному ущербу.

Вместе с тем рассмотрение механизма возмещения вреда, причиненного публичным экологическим интересам, в рамках особого вида юридической ответственности не должно исключать прав собственника или иных правообладателей природного объекта требовать возмещения причиненного им вреда в соответствии с положениями гражданского законодательства. Такой вред, причиненный природному объекту как объекту гражданских прав, может быть выражен, например, в убытках, понесенных в связи с необходимостью приостановления хозяйственной деятельности на время проведения восстановительных мероприятий. Кроме того, не исключается возможность возмещения вреда, причиненного жизни, здоровью или имуществу конкретного гражданина в результате экологического правонарушения при условии доказанности всех необходимых обстоятельств по делу.

Такой подход применяется и в зарубежной практике. Так, Закон США «О всеобъемлющих мерах по защите окружающей среды, компенсации ущерба и ответственности» устанавливает, что суммы в счет возмещения вреда, причиненного окружающей среде, не могут быть присуждены по искам и государства, и частных лиц, пострадавших от загрязнения, - приоритет отдается государственным органам, поскольку выплачиваемая им компенсация имеет строго целевой характер (финансирование природоохранных мероприятий). Вместе с тем запрет двойного взыскания не касается так называемых коммерческих убытков, которые могут быть возмещены любому лицу при условии

доказанности причинно-следственной связи между причинением экологического вреда и понесенными в результате этого убытками, отличными по своему содержанию от ущерба, наносимого сообществу в целом. Такие убытки могут быть связаны, например, с невозможностью использования водоема для рыболовства до восстановления рыбных запасов или уменьшением привлекательности местоположения гостиницы ввиду близости к загрязненному участку [34. С. 43].

Итак, в современных условиях с эколого-правовой точки зрения натуральная форма возмещения вреда, причиненного окружающей среде, должна обладать приоритетом по сравнению с денежной формой, поскольку именно она дает высокую гарантию реализации основной, конечной цели экологической ответственности - наиболее полное восстановление природного баланса. В случае же реализации предложения об установлении законодательного императивного требования о целевом использовании взысканных денежных средств по искам экологической направленности эколого-правовому критерию эффективности будет отвечать и та и иная форма возмещения вреда. Соответственно, при таком подходе выбор той или иной формы будет обусловлен глубокой и качественной оценкой всех имеющихся обстоятельств по делу, что позволит наиболее эффективным способом обеспечивать восстановление природного баланса.

ЛИТЕРАТУРА

• 1.Об охране окружающей среды: Федер. закон от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ : в ред. от 03.07.2016 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 2.О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 октября 2012 г. № 21 (ред. от 26.05.2015) // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 3.Решение Первомайского районного суда г. Омска от 15 мая 2012 г. по делу № 2-835/2012 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 4.Постановление ФАС Северо-Западного округа от 23 ноября 2012 г. по делу № А13-16774/2011 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 5.Постановление ФАС Дальневосточного округа от 26 июня 2012 г. № Ф03-2023/2012 по делу № А59-6083/2008 // Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
• 6.Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 2 июля 2010 г. по делу № А75-1455/2010 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 7.Омельянюк Г.Г., Михалева Н.В. Правоприменительная практика рассмотрения споров о возмещении ущерба, причиненного экологическими правонарушениями // Имущественные отношения в РФ. 2012. № 2 (125).
• 8.Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): Федер. закон от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ : в ред. от 8 марта 2015 г. // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 9.Юридическая ответственность за экологические правонарушения / отв. ред. О.Л. Дубовик. М. : ИГИП РАН, 2012 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 10.Некрасов А. Как оценить экологический вред? // ЭЖ-Юрист. 2013. № 44.
• 11.Архипкин С.В. Правовые основы возмещения экологического вреда жизни и здоровью человека и окружающей среде // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Оренбург, 2013. Вып. 17.
• 12.Об утверждении Порядка определения ущерба, причиненного нарушением правил обращения с объектами животного и растительного мира, занесенными в Красную книгу города Москвы: Постановление Правительства г. Москвы от 8 апреля 2003 г. № 228-ПП: в ред. от 28 августа 2012 г. // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 13.Определение Верховного Суда РФ от 26 мая 2010 г. по делу № 81-Г10-8 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 14.Гузенко В.Н. Возмещение убытков, причиненных природным ресурсам как мера гражданской ответственности : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2007.
• 15.Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 14 октября 2010 г. по делу № А75-13331/2009 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 16.Постановление ФАС Центрального округа от 13 декабря 2013 г. по делу № А68-10861/2012 // Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс».
• 17.Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 25 октября 2010 г. по делу № А32-20027/2009 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 18.Постановление ФАС Уральского округа от 13 ноября 2002 г. № Ф09-2779/02-ГК // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 19.Определение Верховного Суда РФ от 3 июня 2015 г. по делу № А54-503/2014 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 20.По делу о проверке конституционности ч. 2 ст. 99, ч. 2 ст. 100 Лесного кодекса Российской Федерации и положений Постановления Правительства Российской Федерации «Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства» в связи с жалобой ООО «Заполярнефть»: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 2 июня 2015 г. № 12-П // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 21.О внесении изменений в Лесной кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования регулирования лесных отношений: Федер. закон от 23 июня 2016 № 218-ФЗ // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 22.Проект Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об охране окружающей среды» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования вопросов возмещения вреда окружающей среде и ликвидации прошлого экологического ущерба». URL: http://economy.gov.ru/minec/activity/sections/ria/anounce/201410027 (дата обращения: 03.09.2016).
• 23.Об организации прокурорского надзора за исполнением законов об охране окружающей среды и природопользовании: приказ Генерального прокурора РФ от 1 апреля 2014 г. № 165 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 24.Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25 февраля 2014 г. по делу № А45-17577/2012 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 25.Нарышева Н.Г. Правовые проблемы возмещения вреда окружающей среде в научных исследованиях кафедры экологического и земельного права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова // Экологическое право. 2012. № 4.
• 26.О Федеральном экологическом фонде Российской Федерации и экологических фондах на территории Российской Федерации: Постановление Правительства РФ от 29 июня 1992 г. // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 27.Бринчук М.М. Так существует ли эколого-правовая ответственность? // Экологическое право. 2009. № 2/3.
• 28.Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 11 февраля 2016 г. по делу № А75-4973/2015 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 29.Решение мирового судьи Кинельского района Самарской области от 23 марта 2015 г. по делу № 2-150/2015 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 30.Решение мирового судьи Камызякского района Астраханской области от 12 мая 2014 г. по делу № 2-143/2014 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 31.Решение мирового судьи Брянского судебного района Брянской области от 30 апреля 2014 г. по делу № 2-162/2014 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 32.Решение мирового судьи Солнечного района Хабаровского края от 31 июля 2014 г. // Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-тантПлюс».
• 33.Постановление ФАС Московского округа от 12 августа 2013 г. по делу № А40-14735/12-120-136 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
• 34.Сравнительно-правовое исследование института ответственности за причинение вреда окружающей среде в российском и зарубежных правопорядках: заключение Автономной некоммерческой неправительственной организации «Институт права и публичной политики». М., 2014.

Статья представлена научной редакцией «Право» 25 декабря 2016 г.

ON FORMS AND PROCEDURE FOR COMPENSATION OF HARM CAUSED TO THE ENVIRONMENT. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta - Tomsk State University Journal, 2017, 415, 193-199. DOI: 10.17223/15617793/415/27

 Источник: КиберЛенинка: https://cyberleninka.ru/article/n/o-formah-i-poryadke-vozmescheniya-vreda-prichinennogo-okruzhayuschey-srede